Молча выслушиваешь тихие слова сестры, даже в такой немудреной для нее фразы "я тебя так люблю, братик", очень часто высказывающийся ей тебе, замечая какую-то невесомую боль в них. когда же уже тебя перестанут мучить твои кошмары, твои страхи, о которых и я частенько ничего не могу узнать. Кружево, Кружево, успокойся уже, уймись, перестань себя терзать прошлым. - горько качаешь головой, перешагивая через упавшее бревно, попавшееся под ноги. Ели вокруг вас сходились все плотнее, обступая вас неприступными стенами - но не вражескими; в таком "стану" ты чувствовал себя защищенным, это был твой дом, кровный и моральный. Несмотря на то, что солнце только-только встало, в ельнике было темно, лапы деревьев затмевали небо, качались под ветром, надрывно скрипели и пугали мелких животных и птах. Достаточно долго вы с сестрой шли по еловому коридору, пока наконец твоему взору не открылась небольшая поляна, на которую попадало достаточно солнечных лучей; в центре ее виднелось скопище маленьких желтых головок цветков: то были одуванчики, светлые и нежные, только вкусившие весенний воздух, проснувшиеся от зимнего бремени.
Ты сам вдыхаешь этот воздух. оборачиваясь, смотришь на поотставшую сестру. Кружево, тонкая и невесомая на вид, медленно идет по поляне, о чем-то явно задумавшись. Нельзя давать ее настроению падать, иначе я и сам рискую стать меланхоличным слабаком. Эх, Круж, когда же ты перестанешь самобичевать себя? Качаешь головой, протягивая руку сестре, просто так, словно знак помощи и поддержки.
- Мы все-таки охотиться пришли. У меня перед тобой преимущество, весом в одну птицу, - говоришь серьезно, понимая, что нет времени страдать безделицей и терять драгоценное время. К обеду тебе уже нужно было быть в лагере с немалым количеством пищи, а к вечеру ты планировал отправиться в лес одиночек, якобы на еще одну охоту. Якобы - потому что не охота была целью будущего похода в другой лесок. Я надеюсь, что смогу встретить Гаурвен, эту одноглазую, безмерно странную кошку... Вспомнив о недавно произошедшем с тобой случае, ты постарался сделать свое лицо безэмоциональным, надеясь, что результат был обыкновенным: каменная морда, смотрящие сурово глаза. Пожизненная маска, созданная репутацией и авторитетом. Созданная, вросшая в лицо. Ставшая им, но не до конца еще. Нет, я с тобой еще повоюю. Сурово осматриваешь поляну исподлобья, отмечая, что нора с ее краю, пустовавшая до того, занята уже. Вокруг валялись листья и веточки, всюду витали аппетитные запахи и виднелись следы зверьков на земле. Землеройки, если повезло, то целый выводок. Удачной нам охоты.
- Кинжалы в руки и вперед. - командуешь, втайне надеясь, что упрямица не станет спорить, поняв твои намерения. Сам же ты достаешь меч, наточив его при помощи каменьев. Удаляешься в левый край полянки, приметив там еще одно убежище зверей. Пара шагов, наблюдение, ловкость и сила удара - на поясе появляются три землеройки. Вися головами вниз, они являют собой печальное подобие того, чем были раньше. Я как угадал про выводки. Стало быть, привычка уже.